Детские психологические травмы

Жанна Палант

Очень классный вопрос, я на него отвечу с экспертной точки зрения. Действительно, 90% из детства. Потому что когда ребёнок растёт, его мир ограничен родителями и больше никем.

Это происходит примерно лет до 5, когда взрослые вкладывают в ребёнка базу. И потом ещё лет до 7-8 рихтуют — в этом возрасте ещё можно что-то вкладывать. К 8 годам это уже полноценно сформировавшаяся личность: со своими нюансами и особенностями.

Важно

Мир ребёнка ограничен исключительно родителями — значимыми взрослыми, так их назовём. Дети воспринимают всё, что говорят родители, как истину в первой инстанции.

Сейчас очень модно отовсюду говорить про плохие и ограничивающие убеждения. Суть в том, что ребёнок воспринимает ваши слова не как что-то плохое или хорошее, а как стопроцентный факт.

Потом, вырастая, мы это всё начинаем поднимать волной. И оказывается, что то, что вкладывали родители, в чём-то нас ограничивает. Неважно в какой сфере. Мы начинаем навешивать ярлыки, что это плохо, а это хорошо.

Дмитрий Щербаков

Любой человек изначально находится в детстве. Если он сейчас есть, значит, он был в возрасте пяти лет. И всё, что у него есть сейчас, взято в некотором смысле из того возраста.

Потому что сейчас уже доказано, — и в этом нет никакой мистики, — что не только то, что происходило в нашем роду, но вообще все четыре миллиарда лет эволюции есть сейчас во мне, в вас, во всех других людях.

Мне кажется, это большая ответственность. Перед природой, перед этими четырьмя миллиардами лет, которые сейчас существуют во мне. Как-то, наверное, стоит их в себе ощущать и понимать.

Тогда кто я? Чем это всё обладает? Откуда это всё взялось? Что из этого во мне есть? В психологии понимается, что те состояния и программы, которые помогают человеку найти себя в жизни, происходят из детства и формируются где-то в возрасте до семи лет.

Важно

К семи годам у человека всё сформировано. То, что дальше с ним происходит, какие-то кризисы — это следствие того, что в нём было заложено до этого возраста.

Дмитрий Щербаков

С физической травмой понятно — у нас есть травмпункт. Руку ушиб — идёшь туда. Психология — это несколько иное понятие. Если обычная травма для нас носит какие-то негативные коннотации, то детская травма, как это ни удивительно, существует просто как факт.

Она на самом деле даёт человеку благо. Здесь надо понимать, что мы говорим именно о психологических травмах. А не той ситуации, когда взрослый родитель наносит какой-то физический или явный психологический ущерб ребёнку.

Что интересно, например, когда родитель наказывает ребёнка физически и бьёт, то это может не создать психологической травмы. А ситуация, которая для родителя выглядит достаточно простой и совершенно естественной, может оказать очень глубокое психологическое воздействие на ребёнка. Это и будет его травмой.

Она определяется следующим образом. Маленький человек в возрасте до 7 лет полностью зависит от родителей. Он находится в ситуации выживания. Если он увидит или почувствует, что не получает от родителей любви, то понимает, что это ведёт к смерти.

Он в этот момент испытывает страх смерти. Поэтому сам ребёнок делает вывод, что если он так поступает, то это может привести к тому, что он лишится родительской любви. В этот момент у него происходит фиксация: если я так себя проявляю, то рискую лишиться родительской любви. И я умру.

Эта ситуация и называется травмой. В проработке уже взрослого человека, который неожиданно обнаруживает у себя какие-то состояния, что ему сложно общаться с противоположным полом или если у него есть какое-то заболевание, мы можем прийти к этой травме.

Тогда оказывается, что ребёнок принял такую ситуацию, что если он проявляет свою энергию, то может умереть. Поэтому он решает, что не будет проявляться. И каждый раз, когда он чувствует движение своей энергии внутри, то останавливает это.

Жанна Палант

Важно

Сейчас, мне кажется, любой процесс люди называют детской травмой. Мама накричала — детская травма. Папа не купил куклу или машинку — детская травма.

Но я бы чётко к этой категории отнесла травму насилия. Я не про физические или сексуальное, а про насилие в принципе, когда кто-то кого-то бил.

Плюс я бы к этим моментам отнесла и травму отвержения. Когда близкий родитель, допустим, мать была максимально отстранена от ребёнка, но тоже по своим каким-то причинам.

К травме можно отнести и ситуацию, когда родители развелись, а дети были ещё совсем маленькие. У нас все травмы формируются от нуля примерно до трёх лет.

Дмитрий Щербаков

Что мы с этим делаем? Мы здесь ничего не лечим. Нужно просто увидеть в себе это и позволить остаться. Принять, что во мне есть ребёнок, который так пострадал и который так чувствует.

К примеру. Для ребёнка то, что из него выходит, является некоторым чудом и его произведением. Самое необыкновенное, что из него выходит — какашки.

Для взрослого человека какашки — это какашки. А для маленького человека это то, что он сделал. Они прикольные. Для него в них нет ничего такого, чтобы это было как-то неприятно. Ему это просто бесконечно интересно.

Он понимает, что рядом есть два любимых человека — мама и папа. А он производит какашки. И хотел бы, чтобы они это увидели. Хотел бы с ними поделиться этим творчеством.

У ребёнка внутри есть ощущение, что он творец, что из него это вышло. Он берёт эти какашки, сооружает из них что-то ещё более красивое. Естественно, ему хотелось бы, чтобы его родители тоже так чувствовали.

Допустим, он видит, как мама пользуется какой-то дорогой помадой, которую папа ей подарил на день рождения. И, возможно, как-то что-то пытается ещё нарисовать на зеркале. Но родители приходят, и для них это выглядит так, что всё в дерьме.

Для них это не творчество. Поэтому здесь происходит следующая ситуация. Человек испытал творческий подъём, вдохновение. А мама пришла с работы, увидела это всё и врезала ему.

Происходит следующая фиксация: когда я творчески проявляюсь, меня могут наказать, я могу лишиться любви и практически умереть. Потому что дальше с ребёнком не разговаривали, а просто поставили в угол.

Важно

Родители ещё и не то делают. Они берут и выгоняют человека за дверь квартиры. Ребёнок там один стоит в 4-5 лет. Ему говорят: «Иди и подумай, ты нам не нужен такой».

Всё, это шок для ребёнка. Он понимает, что лишится родительской любви и просто умрёт. И это сохраняется в человеке во взрослом возрасте, когда он не может творчески проявляться, у него здесь ступор.

Он испытывает страх смерти, ужас. Всё зафиксировалось. Мы можем открыть, что в нём есть маленький ребёнок, который боится творчески проявляться. Но давайте его оставим.

Давайте будем немножко бояться творчески проявляться. Вы думаете, я сейчас не боюсь? Немного боюсь. Ну и пусть это во мне будет. Оно мне помогает, мне с этим уютно и комфортно.

Жанна Палант

Я ещё хочу пояснить один нюанс. Это восприятие ребёнка. Сейчас есть такая методика — регрессивная психология. Это возвращение чуть ли не к прошлой жизни.

Суть в том, что есть история, которая для взрослого человека может быть абсолютно пустяковой. Но ребёнок, будучи маленьким, — с неокрепшей психикой и с несформировавшимся критическим мышлением — может воспринять её в эмоциональном плане как-то неверно.

Для него это будет как травма. Но ещё раз повторюсь: есть какие-то жёсткие вещи, которые происходили в детстве у ребёнка, и есть остальные события. Опять же, это только моё мнение. Многие психологи могут со мной поспорить и иметь абсолютно другое мнение.

Дмитрий Щербаков

Важно

Если вы предполагаете, что может существовать какой-то такой уровень доверия и понимания, в результате которого дети будут избегать этих травм, то нет.

Чем более насыщенным, чем более травмированным было детство ребёнка, чем более сложным было его окружение, чем больше ему приходилось принимать решений, тем более глубоким будет его внутренний мир. Тем более интересным будет человек и тем более глубокой будет область его познания.

Если же ребёнок был ограничен в этом опыте, если ему не приходилось выкручиваться, что-то решать, испытывать какие-то сложности во взаимоотношениях, он будет очень простым.

Родителям нужно позволить ему это выражение. Нужно принимать его разным. Это то, что они могут сделать для своего ребёнка. Все об этом говорят — нужно больше любви. Нужно, чтобы это передавалось. Чтобы было как-то показано, как это принимать.

Жанна Палант

Я считаю, что очень важно владеть информацией. Потому что в интернете очень много шуток по этому поводу ходит, когда наши родители говорят: «Ой, не было этих ваших психологов, и мы же выросли нормальные».

Сейчас прямо спойлер, хочется орать чаечкой. Кто вам сказал, что вы выросли нормальными? На примере, допустим, моей мамы. Очень много времени пришлось потратить, чтобы эти литосферные плиты хоть немного сдвинуть. И это принесло определённые результаты во взаимодействии.

Важно

В современном мире доступно большое количество информации по воспитанию детей и тому, как с ними правильно общаться. Я убеждена, что благодаря этому следующее поколение можно вырастить чуточку здоровее.

Дмитрий Щербаков

Нам вредит оценка. Не надо говорить, что ребёнок плохой, что он плохо поступил. Нужно дать понять, что это действие просто не соответствует принятому поведению.

При этом ты остаёшься нормальным, любимым ребёнком. А то, что ты учишься плохо, или то, что ты как-то себя некорректно ведёшь, надо исправлять. Но ты всё равно остаёшься хорошим и любимым.

Это достаточно сложно совместить, потому что сразу начинается: «Мы тебя не любим, ты плохой». Эта оценка очень серьёзно действует. К сожалению, она присутствует и в школе.

Важно

А потом мы видим взрослого человека, который пытается постоянно доказать, что он хороший. Например, руководителю — вместо того, чтобы работать.

Знаете, есть ещё эта фраза — «Я старался». Я говорю: «Старался ты или не старался, ты сделал то, что надо было». Человек остаётся в этой концепции «хорошее-плохое». Приходится с этим тоже работать.

Жанна Палант

Допустим, ребёнок растёт в семье, где родители постоянно ругаются. Не обязательно, что кто-то кого-то бьёт. Отец приходит с работы, мать его пилит, говорит, что он какой-то не такой, денег мало принёс, не помогает ребёнка воспитывать. Что он плохой отец и так далее.

Возьмём на примере девочки, которая растёт в такой семье. Она видит, как мама реагирует на папу. Папа огрызается, ложится на диван. И, допустим, берёт бутылочку пива — там много может быть нюансов различных.

Девочка растёт в такой семье и на это всё смотрит. Травма? Смотря с какой стороны посмотреть. Отец — это значимый взрослый, он её выводит в мир. Мама — это уже про внутренний мир. Про чувства, про ощущение своего тела и так далее.

Дочь видит такое взаимодействие родителей. Когда она вырастает, то начинает искать себе партнёра, который будет обращать на неё мало внимания, обесценивать в каких-то вещах.

При этом она будет вести себя по отношению к нему так, как вела её мать. Потому что она это поведение с детства считала. Она видела, что так правильно. И в браке у неё будет примерно то же самое.

Либо, если папа тиранит маму, замахивается на неё, даже если мы не берём какие-то семейные драки. Или всё время жене говорит о том, что она никчёмная и должна радоваться, что он вообще её в жёны взял.

Тогда уже мама оказывается в позиции жертвы. Когда девочка вырастает в таких обстоятельствах, то выбирает себе мужчину, который будет так же её тиранить. Потому что нет другого примера.

Дмитрий Щербаков

Любая травма, в конце концов, так и работает, что приводит человека к чему-то негативному. Да? Но известно ведь, что у каждого человека есть внутри нравственный закон. И каждый человек сравнивает своё поведение с ним.

Когда он сам в себе наблюдает, что с ним что-то не то, то это повод обратиться внутрь себя, чтобы увидеть, что именно там не так. Почему он так поступает?

Конечно, это привело его к чему-то негативному. Но это также привело его к тому, что он теперь внутри может пройти некоторый путь, стать ближе к себе, к своей душе, к Богу или к мирозданию.

Вот как это всё понимается? Это путь внутрь себя, путь к Богу. Если у человека такой негативной ситуации не будет, то как он тогда накачает эту духовную мышцу? У него не будет никакого повода. Поэтому сначала бывает что-то негативное.

Но это возможность понять и принять себя, а также других людей. Не думаю, что для этого нужно специально бить жену. Хотя это интересная отмазка. Ты получила в челюсть только потому, что я хотел показать это своему сыну, чтобы он в будущем смог трансформировать себя.

Жанна Палант

У меня есть клиентка, которая в достаточно позднем возрасте родила ребёнка. Ей 41, а ребёнку 8 месяцев. Суть в том, что она очень подготовилась.

Она изучила определённую литературу на тему того, что происходит чуть ли не в каждый месяц жизни ребёнка. Как она может повлиять и как меньше травмировать малыша.

Важно

Это осознанное родительство. Оно сейчас у многих вызывает аллергическую реакцию, но оно правильное и даёт свои плоды. Ребёнок растёт более спокойным.

Есть великолепные авторы, которые пишут о том, как взаимодействовать с ребёнком, как с ним общаться. Потрясающе просто. Это библия для каждого родителя. Поэтому, на мой взгляд, кто владеет информацией, тот владеет миром.

Дмитрий Щербаков

Сейчас получается так, что не удаётся сидеть на заборе. С такой позиции я могу в одну сторону посмотреть, пожить, потом в другую сторону посмотреть. Человек может выбрать. Я — жертва, я — следствие этого мира, я — потребитель.

Это то, к чему призывает социум. На этом, кстати, построен и психоанализ Фрейда: давайте поможем человеку-потребителю потреблять как-то получше.

Человек находится в состоянии жертвы. Он приходит к психологу или к какому-то специалисту для того, чтобы тот помог ему потреблять то, что у него не получается. Это одно его состояние.

Как говорится, нет неизлечимых болезней, есть неизлечимые пациенты. Если человек хочет оставаться в этом состоянии, — а мы всё-таки специалисты-профессионалы — мы его не заставляем туда идти.

А вот проповедники, миссионеры могут говорить людям: «Осознайте, вы — творцы, вы — источники. Вам нужно искать, куда вы вложите свою бесконечную энергию, а не то, что вам не хватает».

Есть закон: у каждого человека в любой момент времени имеется всё, что ему необходимо, чтобы двигаться к своей цели. У него уже всё есть. Не нужен какой-то специальный муж, какая-то работа — у тебя сейчас всё есть, просто начни проявляться.

Так мы обращаемся к тому лучшему, что есть в человеке: к его душе, к его самым светлым частям. Мы не видим в нём преступника, мы не видим в нём диагноз. Мы говорим: «Давай я помогу тебе сейчас получить то, что ты на самом деле хочешь».

Жанна Палант

Задача уже во взрослом состоянии — растождествиться с тем, что нам вкладывали родители. Ведь почему они это делали? Я не знаю ни одного родителя, который бы ребёнку что-то вкладывал из каких-то плохих побуждений.

В любом случае наши родители всё это делают из любви, из добра, из своих страхов, которые они получили за свою жизнь, из своего опыта. Поэтому что дали, то дали. Нужно думать, что дальше я могу с этим сделать, будучи взрослым человеком? Это уже другой вопрос.

Выбор окружения закладывается родителями в детстве тоже из этих всех убеждений и установок. То есть ребёнок, попадая в сад, в школу и в компанию где-то во дворе, выбирает себе друзей, исходя из того, какое воспитание дали родители.

Дмитрий Щербаков

Человека ведёт его желание проявляться. Оно некоторым образом составляет суть этой проблематики. Внутреннее желание проявляться может натыкаться на травму, которая не даёт этого сделать. И в конце концов получается так, что как жертва он уже жить не может и не хочет.

Он не хочет жить как потребитель. Может быть, он уже напотреблялся. Но он пока не знает, как жить в качестве источника и творца. Тогда у него возникает некоторое нулевое состояние, когда он вообще не понимает, как жить. Где-то в возрасте 40-50 лет он зависает.

Важно

Я стараюсь в этот момент поддержать человека, объяснить ему всё. И он начинает выстраивать свою жизнь по новой — уже как источник, как творец. Но захочет ли он пройти этот путь?

Можно предложить ему какую-то мотивацию. Но всё только от человека зависит. Судя по моей практике, 20-30% подопечных не идут дальше. Когда они натыкаются на внутреннее желание потреблять, то остаются в этой концепции. И просто уходят, говорят: «Нет, спасибо, мне дальше не надо». Это выбор человека.

София Ранта, 2013 г. р. Ученица 4-го класса

Детская травма — это, к примеру, когда в детстве за тобой побежала собака. И ты всю жизнь продолжаешь их бояться. Детских травм лучше стараться избегать. Или преодолевать их, чтобы на всю жизнь не оставался какой-то страх.

Родители могут нанести ребёнку детские травмы, например, когда из-за оценок очень ругаются, начинают как-то издеваться или бить детей. У ребёнка появляется страх, и он начинает очень бояться резких движений или громких голосов.

Для начала нужно разобраться, чего именно ты боишься. Пройтись по каждому маленькому шагу. Почему ты боишься вспомнить, из-за чего это всё произошло? Постараться объяснить себе, что это произошло всего один или два раза. И просто перестать бояться.

Александра Егорова, 2003 г. р. Студентка 4-го курса

На самом деле очень многие травмы из детства мы действительно переносим на своё поведение во взрослой жизни. Люди об этом практически никогда не задумываются до сессии с психологом.

Обычно специалист как раз начинает с того, что разбирает, как детство повлияло на то, что происходит сейчас. Мне кажется, самая большая часть жизни, которая страдает от детских психотравм, — это наше взаимоотношение с партнёрами, с мужьями, с жёнами и с детьми.

У меня нет сейчас ни мужа, ни ребёнка, но я прослеживаю это в том числе и в своей семье. По рассказам, например, моей мамы, которая говорит о том, как отношения с её мамой повлияли на нынешнюю жизнь.

Главный момент, который нужно обозначить, — это то, что с глубокими, сильными психотравмами должен разбираться непосредственно психолог, психотерапевт. Если есть такая возможность, обязательно нужно обращаться к специалисту.

Но, к сожалению, возможность такая есть не у всех. Можно сказать, что и желание общаться со специалистом есть не у всех. Нужно понимать, что к этому тоже нужно быть готовым. Это должно быть осознанное решение.

Нельзя никого насильно тащить к врачу. Нельзя никого заставлять разбираться со своими психотравмами. У человека должно быть желание прорабатывать это, разговаривать. Если это какая-то семейная психотравма и ты готов налаживать отношения со своими родителями, то нужно иметь терпение.

Нужно понимать, что это непросто. Нужно очень-очень много разговаривать. И надеяться, что человек по ту сторону тоже пойдёт на контакт, будет готов разбираться и прорабатывать травмы.

Людмила Васильченко, 1990 г. р. Стилист

Я верю в то, что детские травмы могут существенно повлиять на ход нашей жизни. Потому что человек в принципе существо социальное. И другие люди, и наши собственные переживания могут влиять на нас. Так же мы можем и сами влиять на других.

Когда мы ещё маленькие, у нас очень мало механизмов, чтобы правильно обработать и переработать полученный травматический опыт.

Мы формируем себя и свою личность так же, как из пластилина лепится фигурка. Травмы могут оказать очень сильное влияние на формирование этой фигурки, на то, кем мы будем и какие у нас будут привычки.

У меня нет детей. Но тех, кто завёл, я очень уважаю и искренне восхищаюсь ими. Зная о своём влиянии на ребёнка, на формирование его психики и на то, каким человеком он будет. Потому что всё равно детство нас очень сильно определяет. Люди понимают всё это.

Особенно сейчас современные родители стараются думать о травмах, которые они могут нанести ребёнку. И выстраивают воспитание так, чтобы это было более бережно. Чтобы эти дети были лишены некоторых травм, которые, например, мы, дети 90-х, могли получить.

Карина Станкевич, 1991 г. р. Акустик

Я не психолог. Думаю, есть много разновидностей травм. Какие-то, наверное, очень глубоко задевают. Какие-то, может быть, проходят для нас достаточно незаметно. По крайней мере, нам так кажется во взрослой жизни.

Но, думаю, если копнуть поглубже любого человека и попытаться понять, почему он действует в каких-то обстоятельствах определённым образом, то всегда можно найти какое-то логическое объяснение.

Наверное, у меня тоже есть куча травм. Думаю, как минимум, синдром спасателя, синдром отличника и прочее. Я думаю, тоже всё пошло из детства, не просто так это всё появилось.